Сочинение: Фантастическое и реалистическое изображение действительности в творчестве Н.В. Гоголя.

Фантастика — это особая форма отображения действительности, логически несовместимая с ре­альным представлением об окружающем мире. Она распространена в мифологии, фольклоре, ис­кусстве и в особых, гротескных и «сверхъестест­венных», образах выражает миросозерцание чело­века.

В литературе фантастика развивалась на базе романтизма, основным принципом которого было изображение исключительного героя, действую­щего в исключительных обстоятельствах. Это ос­вобождало писателя от каких-либо ограничиваю­щих правил, давало ему свободу в реализации творческих возможностей и способностей. Види­мо, это и привлекало Н. В. Гоголя, который ак­тивно использовал фантастические элементы не только в романтических, но и в реалистических произведениях.

Н. В. Гоголь — исключительно самобытный, национальный писатель. Он создал пленитель­ный образ Родины, обращаясь не только к моти­вам народных преданий и легенд, но и к фактам действительной жизни. Сочетание романтическо­го и реалистического становится важнейшей осо­бенностью произведений Гоголя и не разрушает романтической условности. Описание быта, коми­ческие эпизоды, национальные подробности удач­но сочетаются с лирической музыкальностью, свойственной романтизму, с условным лиричес­ким пейзажем, выражающим настроение, эмоци­ональную насыщенность повествования. Нацио­нальный колорит и фантастика, обращение к преданиям, сказкам, народным легендам свиде­тельствуют о становлении в творчестве Н. В. Гого­ля национального, самобытного начала.

Наиболее ярко эта особенность писателя отра­жена в его замечательных «Вечерах на хуторе близ Диканьки». Здесь фольклорная демонология и фантастика предстают то в гротескном виде («Пропавшая грамота», «Заколдованное место», «Ночь перед Рождеством»), то в трагически ужас­ном («Страшная месть»). Фольклорное начало прослеживается и в сюжете повестей, и в сути конфликта — это традиционный конфликт, за­ключающийся в преодолении препятствий, стоя­щих на пути влюбленных, в нежелании родствен­ников выдать девушку за любимого человека. С помощью «нечистой силы» эти препятствия, как правило, преодолеваются. Так, кузнец Вакула летит на черте в Петербург за царицыными черевичками; Петро с помощью «нечистой силы» добы­вает клад, который дает ему возможность жениться на Параске; Левко, благодаря покровительству ру­салочки, находит свое счастье с Ганной.

В отличие от многих романтиков, у которых фантастическое и реальное резко разделены и су­ществуют сами по себе, у Гоголя фантастика тесно переплетается с реальностью и служит средством комического или сатирического изображения ге­роев, она основана на народной стихии. Его Соло-ха («Ночь перед Рождеством») разъезжает на по­меле, заигрывает с чертом, с дьячком. Она и ведьма, и в то же время бойкая и ловкая деревен­ская баба, которой завидуют другие женщины. Солоха показана Гоголем с лукавой насмешливос­тью, благодаря чему фантастика воспринимается как условный гротеск, юмор, переключается в бы­товой, сатирический план.

Таков же и образ черта, совмещающий в себе реальные человеческие черты с фантастическими. Он «перепрыгивает с одного копытца на другое и дует себе в кулак, желая сколько-нибудь отогреть замерзнувшие руки». В этом образе нет ничего мистического, таинственного, он воспринимается как пародийный образ, он реален. «Поджариваю­щий в аду грешников» черт сравнивается с «бабой, поджаривающей на Рождество колбасу».

Особенность гоголевской фантастики в том, что она основана на сближении людских персонажей с «нечистой силой». Так, черт в «Ночи перед Рож­деством» описывается как пародия на чиновника: «...сзади он был настоящий губернский стряпчий в мундире, потому что у него висел хвост, такой острый и длинный, как теперешние мундирные фалды».

Обращает на себя внимание и такая особен­ность гоголевских повестей в «Вечерах»: время действия. События изображаются или примени­тельно к прошлому, или применительно к настоя­щему. В повестях о прошлом («Пропавшая грамо­та», «Вечер накануне Ивана Купала», «Страшная месть» и др.) фантастика открыто вмешивается в сюжет, она персонифицирована, это образы, в ко­торых воплощено злое начало: черт или люди, вступившие с ним в сговор. Причем фантастичес­кие события сообщаются или автором-повествова­телем, или персонажем-основным повествовате­лем, делающим ссылку на «очевидцев» (деда, тетки деда и пр.).

В произведениях, относящихся к современнос­ти, фантастическое представляется иначе. Здесь прямого указания на нереальность события нет. Наоборот, создается впечатление, что автор стара­ется затушевать эту нереальность, сгладить у читателя ощущение нереальности события. Напри­мер, в «Сорочинской ярмарке» о слухах говорят персонажи, а о действительных «странностях» — повествователь. Почти сразу, с началом повество­вания, среди персонажей возникает ожидание чего-то страшного, какой-то беды. Оказывается, под ярмарку отвели «проклятое место». Все это сообщается пока в форме слухов. Затем происхо­дит невероятное: в окно выставилась «страшная свиная рожа, у Черевика вместо коня привязана «красная свитка» и т. д. Да и портрет цыгана какой-то необычный: это бродяга, жулик, но в нем есть и черты страшного человека, напоминающего «злую силу», похожего на колдуна.

Двойствен и образ Хиври: описание ее напоми­нает ведьму, хотя Гоголь ни разу не сказал об этом прямо. Таким же образом построена фантастика и в «Майской ночи».

Гоголевская фантастика построена на пред­ставлении о двух противоположных началах — добра и зла, божеского и дьявольского (как и в народном творчестве), однако собственно доброй фантастики нет, она вся переплетена с «нечистой силой». Единственное в этом отношении исключе­ние — русалочка в «Майской ночи». Но и она — существо страдающее, она не может противосто­ять дьявольской силе. И только с помощью Левко русалка побеждает ведьму-мачеху.

Следует отметить, что фантастические элемен­ты в «Вечерах» Н. В. Гоголя — это не случайное явление в творчестве великого русского писателя. На примере почти всех его произведений просле­живается эволюция фантастики, совершенствуют­ся способы ее введения в повествование. И совер­шенствование это идет по линии завуалирования конкретных носителей сверхъестественной силы. Примером тому может служить реалистическая повесть «Нос».

Тема этой повести — потеря персонажем «части» своего «я» в результате действия «нечис­той силы». Организующую роль в сюжете играет мотив преследования, хотя конкретного воплоще­ния сверхъестественной силы в повести нет. Кто виновник таинственного отделения носа Ковале­ва — не указано. Преследователя, виновника нет, но преследование все время ощущается. Тайна за­хватывает читателя буквально с первой фразы, о ней постоянно напоминается, она достигает куль­минации, а разрешения этой тайны нет даже в фи­нале. Таинственным является не только отделение носа, но и то, как он существовал самостоятельно. Неожиданным предстает и финал повести: «Но здесь происшествие закрывается туманом, и что далее произошло, решительно ничего не извест­но».

Таким образом, в повести идет своеобразное переплетение фантастического и реального плана, причем реальный план воплощается в известной уже ранее форме слухов, о которых автор постоян­но упоминает. Это слухи о том, что нос то прогу­ливается по Невскому проспекту, то по Таврическому саду, то он будто бы находился в магазине и т. п. Для чего введена такая форма сообщения? Сохранив форму таинственности, автор высмеива­ет носителей этих слухов.

Многие критики отмечали, что повесть «Нос» — ярчайший образец гоголевской фантас­тики, пародия, прекрасная насмешка над всеми современными предрассудками и верой в сверхъ­естественные силы.

Таким образом, фантастические элементы в творчестве Н. В. Гоголя — это один из способов сатирического изображения многих пороков об­щества, один из способов утверждения реалисти­ческого начала в жизни.